Женьшень- символ жизни на земле

Одной из мер по его сохранению в естественных условиях является широкое культивирование женьшеня на плантациях промышленного типа и участках любителей-женьшеневодов. Наши многолетние опыты по его выращиванию показали, что вырастить женьшень хотя и трудно, но вполне возможно даже в новых для него условиях. Однако в этом сложном и кропотливом деле, где требуется большое внимание к растению, обязательно нужны своего рода наставники-консультанты, хорошо знающие технику разведения женьшеня. Создание кадров квалифицированных женьшеневодов, а их у нас в стране еще очень мало, - важное и неотложное дело.

 

Но, чтобы успешно разводить женьшень, специалистам, работникам вновь организованных промышленных плантаций, а также многочисленным любителям-садоводам, которые увлекаются выращиванием этого растения на своих участках, необходимы знания не только биологии растения, но и обобщение опыта, накопленного за долгую историю культивирования женьшеня. Все это изложено в предлагаемой книге. 

 

 

На нашей планете нет, пожалуй, другого растения, которое пользовалось бы столь огромной славой все исцеляющего средства, как женьшень. И, наверное, ни о каком ином растении в мире не сложено больше легенд и преданий, чем о женьшене. Какие только названия не давались ему на Востоке: "Дар богов", "Чудо природы", "Соль земли", "Дух земли", "Божественная трава", "Стосил" и многие другие. Но чаше всего его называют "корень жизни". В дословном же переводе с китайского слово "женьшень" означает "человек-корень" (жень - человек, шень - корень). Это название было дано за поразительное сходство корня женьшеня с человеческой фигурой. 

В древних китайских книгах можно найти такое изречение: "Царь лесных зверей - тигр, царь морских зверей - дракон, а царь лесных растений - женьшень". 

Женьшень известен в восточной народной медицине не менее 4000 лет. Первые сведения о нем встречаются в древнейших китайских сочинениях, написанных за двадцать веков до нашей эры. Большое место отведено описанию женьшеня в сводной китайской фармакопее XVI в., состоящей из 52 томов. 

В Европу корни женьшеня впервые были завезены из Азии голландскими купцами в XVII в. Первое сочинение о женьшене в западноевропейской литературе появилось в 1714 г. Его автор - французский миссионер Жарту, побывавший в Китае. Говоря о применении женьшеня, он ссылался на приказ китайского императора, где было сказано: "Женьшень помогает при всякой слабости, в случаях чрезмерного телесного или душевного утомления или усталости; уничтожает и удаляет мокроту и ее скопление; останавливает рвоту и помогает пищеварению; укрепляет грудь и сердечную деятельность; уменьшает одышку; усиливает духовную и телесную деятельность организма; ободряет настроение духа; увеличивает лимфу крови; хорошо помогает против внезапных головокружений в жару; поправляет ослабшее зрение и продолжает и поддерживает жизнь в преклонном возрасте". 

В России о женьшене стало известно еще раньше, чем на Западе. Русский посланник в Китае Н. Г. Скафарий опубликовал в 1675 г. "Описание первыя части вселенныя именуемой Азии, в ней же стоит Китайское государство с прочими его городы и провинции", где он рассказывает о женьшене. В чем же сила этого прославленного и до сих пор во многом еще загадочного растения? О женьшене говорили, всякое. Одни утверждали, что его корень исцеляет от самых тяжких заболеваний, другие, - что он возвращает людям молодость и продлевает жизнь, третьи утверждали, что женьшень дает небывалые силы человеку. 

А какие только легенды не распространялись о нем на Востоке! Одна из них сообщала о том, что женьшень зарождается от молнии. Если молния ударит в прозрачную воду горного источника, то источник уходит под землю, а на его месте вырастает "корень жизни" - женьшень, который таит в себе силу небесного огня. Поэтому женьшень иногда обозначается китайскими иероглифами "жень-дань-шень", что означает "корень-молния". 

В другой легенде рассказывается, что жил на свете добрый рыцарь по имени Жень Шень, которому пришлось сражаться с возлюбленным своей сестры. Его сестра Луи Ла горько оплакивала погибшего в этом бою брата, и там, где падали ее слезы, вырастало невиданное растение - женьшень, обладающее таинственной силой жизни. 

Еще одна легенда рассказывает, как в женьшень превратилась самая красивая девушка по имени Мэй, которую заточил в своем замке император. По одним преданиям, женьшень произошел от мальчика-оборотня, по другим - он сын тигра и красной сосны. Легенды говорят и о том, что женьшень, имеющий сверхъестественную силу, умеет превращаться в дикого зверя и даже в человека. 

Бытовало поверье, что ночью, во время своего цветения, женьшень светится необычайно белым ярким огнем. Если в эту ночь выкопать светящийся корень, то он сможет не только вылечить человека от любой болезни, но и воскресить мертвого. Однако добыть такой женьшень чрезвычайно трудно, потому что его стерегут дракон и тигр. Лишь очень смелые люди могут решиться взять светящийся женьшень. 

Исключительно сильные целебные свойства женьшеня отмечал и известный русский исследователь Дальнего Востока В. К. Арсеньев. 

На Востоке способы лечения женьшенем держатся в строгом секрете. Утверждение, что женьшень является средством чуть ли не от всех болезней, несомненно, преувеличено. Исследования советских врачей и фармакологов за последние тридцать пять лет показали, что женьшень в самом деле имеет исключительные целебные свойства, однако может быть рекомендован для лечения лишь определенных заболеваний. 

Наиболее важным оказалось тонизирующее влияние женьшеня: при его длительном применении улучшается общее состояние организма, известно также его стимулирующее действие, когда лишь при однократном приеме препарата (в двойной-тройной дозе) заметно снижается усталость и резко повышается работоспособность. Однако если тонизирующее действие женьшеня давно было известно народной медицине Востока, то о его стимулирующем свойстве упоминается значительно, реже. Но, видимо, как раз оно имелось в виду, когда в старинных китайских книгах писалось о корне женьшеня: "...Сверх того приостанавливает на несколько времени и самую смерть. Например, если сего корня потереть немного и дать хотя бы с чаем выпить больному, то таковой больной придет в чувство и получит в себе, так сказать, добавление жизненности и поживет еще несколько часов". Сохранилась легенда и о том, как в беге на семимильное расстояние побеждал тот бегун, который держал во рту корень женьшеня. Если корень был не настоящим, бегун обычно проигрывал. 

По исследованиям советских дальневосточных фармакологов женьшень как стимулятор оказался более сильным, чем лимонник, пантокрин и фенамин. "В женьшене выгодно сочетаются тонизирующее (при повторных приемах) и стимулирующее действия. У пантокрина и лимонника тонизирующее действие выражено слабо, надежным же стимулирующим действием обладает только лимонник". 

Стимулирующее действие женьшеня ярче всего проявляется в повышении умственной работоспособности человека. Женьшень можно принимать и во время ночной работы, чтобы преодолеть сон. Но в отличие от фенамина женьшень не держит организм в возбужденном состоянии длительное время, т. е. действие женьшеня отличается большей мягкостью по сравнению с действием других стимулирующих и тонизирующих средств. 

Народная медицина Востока различает двоякое действие корня женьшеня, считая, что средняя часть его оказывает возбуждающее, а нижняя (отростки корня)-угнетающее действие. Однако, хотя анатомические исследования корня допускают столь разное действие его частей, научное подтверждение указанных особенностей пока отсутствует. 

Поскольку основное влияние женьшень оказывает на центральную нервную систему, то он применяется при ряде заболеваний, вызываемых ее нарушением. Женьшень оказывает положительное действие и как противовоспалительное средство, влияет на углеводный обмен (что важно при сахарном диабете, так как снижает содержание сахара в крови), на сердечно-сосудистую систему, функцию половых желез, улучшает зрение (в частности, в начальных стадиях глаукомы), а также играет важную роль при лечении нервных и психических заболеваний. 

Препараты женьшеня в качестве тонизирующего средства назначают при усталости, переутомлении, неврастении. Широко известно их употребление при гипотонии с целью повышения артериального давления. Женьшень вообще нормализует артериальное давление, хотя при высоком давлении он противопоказан. 

Считалось, что женьшень сужает кровеносные сосуды, но в последнее время появились исследования, показывающие, что препараты женьшеня, препятствуя проникновению кальция внутрь клеток гладкой мускулатуры кровеносных сосудов, наоборот, ослабляют их сужение, что и приводит к указанной нормализации давления. 

В последние годы женьшень рассматривается и как адаптоген - средство, помогающее организму приспосабливаться (адаптироваться) к неблагоприятным условиям среды. Настойка из женьшеня вызывает у человека особое физическое состояние неспецифически повышенной сопротивляемости к жаре и холоду, инфекции или физической перегрузке. Такой адаптоген, как женьшень, может дать дополнительные силы космонавту, водолазу, нефтянику, рабочему в горячем цехе и людям других трудных профессий. При этом он действует как особый стимулятор на здоровых людей. Однако в отличие от допинга (например, фенамина) он после определенного периода стимуляции не вызывает неблагоприятной реакции, не истощает естественные резервы организма. 

Неспецифическая реакция - стресс - обычно сопровождается вредными для человека последствиями. В частности при этом наблюдается истощение ферментной системы. Адаптоген усиливает образование ферментов и нормализует вызываемые стрессом нарушения. В критический момент уставший или больной человек. принявший препарат женьшеня, получает дополнительные силы. 

В восточной медицине издавна было распространено ложное убеждение, что культивируемые корни женьшеня в десятки раз менее активны, чем дикорастущие, в связи с чем, последние всегда оценивались значительно выше. Однако в результате исследований советских ученых выяснилось, что разница в эффективности невелика. Отмечены случаи, когда культивируемые корни обладали даже большим стимулирующим действием, чем дикорастущие. 

Советский Союз первый среди европейских стран официально признал женьшень лекарственным средством и внес его в государственную фармакопею. 

Сложный комплекс действующих веществ женьшеня не разделен, и они в отдельности пока не получены, поэтому из корней женьшеня в основном изготовляют настойки и экстракты. Наиболее употребительной в лечебной практике является 3%-я настойка на водке или 40°-м спирте. При более высокой концентрации спирта извлечение действующих веществ ослабляется. 

Согласно Техническим условиям 1951 г. принято приготовление препарата из корней женьшеня на 70°-м спирте в виде 10 %-й настойки, что не дает оптимального извлечения действующих веществ. Для приготовления 3 %-го раствора сухой корень измельчают до порошкообразного состояния, после чего его настаивают на водке из расчета 30 г на литр. Если корень свежий, то его разрезают на мелкие кусочки. Учитывая, что в свежем корне содержится до 70 % воды, следует брать большее его количество. Порошок или нарезанный корень настаивают три-четыре недели, периодически взбалтывая настойку. В конце этого срока ее фильтруют. Принимают настойку два-три раза в день за 20-30 минут до еды в течение 1- 1,5 месяцев, затем делается месячный перерыв и курс лечения повторяют три-четыре раза. 

Доза устанавливается врачом в зависимости от характера заболевания (30-40 капель, но возможна чайная или десертная ложка). 

Представители китайско-тибетской медицины рекомендуют принимать женьшень лишь в холодное время года. 

Известен ряд способов употребления женьшеня, а также приготовления с ним пищи (в Китае готовят десятки таких блюд). 

Большие дозы приема настойки женьшеня (например, по 50-100 г) опасны, так как могут появиться головокружение, затрудненное дыхание, озноб, кровотечение и пр. 

Учеными делались попытки и искусственного получения препаратов женьшеня, но положительных результатов пока нет. Более перспективны опыты по ускоренному тканевому размножению женьшеня. Этими вопросами занимаются Институт физиологии растений АН СССР, Ленинградский химико-фармацевтический институт и ВИНИ "Биотехника". 

Ткань женьшеня, выращиваемая в искусственной среде в темноте, хотя и растет в несколько раз быстрее, чем корень женьшеня в почве, но уступает ему по фармакологическим свойствам. . . 

 

Поскольку в Древнем Китае "панцуй" (женьшень) ценился на вес золота, сбор дикорастущего женьшеня все более расширялся. Запасы его в лесах Северного Китая и КНДР постепенно истощались, н поиски перемещались в бассейны р. Уссури и в леса Манчжурии. В конце прошлого и начале нашего века, по словам В. К. Арсеньева, поисками женьшеня в русской приморской тайге занимались китайцы. Появилась профессия искателей женьшеня - корневщнков-женьшеневодов ("ва-панцуй"), которые свой опыт передавали из поколения в поколение. В 1907-1910 гг, вместе с китайскими корневщиками поисками женьшеня начали заниматься и русские искатели. Число их заметно увеличилось в 30-х годах. В 40-50-х годах в Приморском крае поиски женьшеня проводили 500-700 корневщиков, ежегодно сдававшие по договорам крайпотребсоюзу 10-15 тыс. корней. В год они добывали 100-130кг свежих корней женьшеня (60% этого количества приходилось на Чугуевский, Калининский и Яковлевский районы края). Средняя масса одного корня составляла 25 г. 

По внешним приметам корня женьшеньщики научились определять и его возраст. Корневщики-китайцы давали женьшеню в зависимости от количества листьев особые названия. Растения, имеющие три листа; назывались "тантаза", четыре - "сипие", пять - "упие", а редко встречавшиеся растения с шестью листьями - "липпе". 

Выстроившись в одну линию, с небольшими промежутками, современные корневщики зигзагообразно и медленно идут по тайге, разгребая посохами траву. 

Через каждые 50 шагов идущие с края надламывают ветки, отмечая границы маршрута. Со стороны эти поиски похожи на осторожные действия саперов, которые "нащупывают" спрятанные под землей мины. Стоит кому-либо из корневщиков увидеть среди зелени ярко-красные, слегка сплющенные сверху ягоды женьшеня, как раздается громкий крик: "Панцу-у-уй!" 

М. М. Пришвин так описывает свою первую встречу с женьшенем в тайге: "Лувен (искатель женьшеня. - А. М.) раскрыл травы, и я увидел... Было несколько листков, похожих на человеческие ладони с пятью вытянутыми пальцами, на невысоком и тонком стебельке. Для такого нежного растения был опасен не только изюбр со своим грубым копытом, но даже муравей, если бы ему зачем-нибудь понадобилось, мог бы в короткое время еще на множество лет остановить эту жизнь. Сколько случайностей... грозили этому растению...". 

По установленной с древних времен традиции, женьшень выкапывают вечером, на заходе солнца, чтобы корень меньше времени находился на свету и в сухости. Почву осторожно раскапывают на расстоянии метра от корня с помощью костяной палочки. Затем корень бережно вынимают, но так, чтобы не повредить ни одного даже крошечного корешка. Иначе на него приемщик снизит цепу. Стебель отламывают от шейки и корень бережно укладывают в конверт, сделанный из куска кедровой коры и застланный влажным мхом. Положив туда корень, присыпают его несколькими горстями земли, в которой произрастал женьшень. 

Семена женьшеня корневщик обязан заделать тут же в почву и поставить рядом на дереве условный знак. 

В старые времена корневщики ва-панцуй выработали свой таежный язык, который носил название "хао-шу-хоа". Это были условные знаки на деревьях и метки на кустах. Язык тайги сохранялся десятилетиями. Затем знаки обычно окуривались дымом. Такой "выжиг" говорил о том, что корневщик приходил сюда, к растущему, еще не дозревшему корню, и другой искатель не должен трогать его находку. 

Но, к несчастью, многие из ва-панцуев в старое время, подвергаясь нападениям разбойников-хунхузов, забиравших у них таежные богатства, расплачивались своей кровью. Корневщики обычно не были вооружены, так как издавна считалось, что только чистый, незапятнанный человек, имеющий добрые намерения, может найти то "чудо мира", за которым он шел в глухую тайгу. Иначе, полагали они, женьшень уйдет в землю и не покажется человеку. Женьшеньщики верили, что панцуй находится под покровительством лесного духа, воплощенного в тигре. 

В. К. Арсеньев писал, что "надо удивляться выносливости и терпению китайцев. В лохмотьях, полуголодные и истомленные, они идут без всяких дорог, целиною. Вес время они надламывают кусты или кладут мох и сухую траву на сучки деревьев. Это условные знаки, чтобы другой человек не шел по этому следу, потому что место это осмотрено и делать здесь нечего. Сколько их погибло от голода, сколько заблудилось и пропало без вести, сколько было растерзано дикими зверями". 

Обнаружив корень, ва-панцуй прежде всего совершал молитву, уверяя, что он пришел к нему с открытым сердцем и добрыми намерениями. И лишь после этого с огромной осторожностью приступал к его выкапыванию, что длилось обычно несколько часов. 

Возраст корня опытные искатели определяли не только по рубчикам на шейке, но и по коричневым кольцам на теле корня. Прилипшую к корню землю корневщик счищал шелковой ниткой. Надземные части - стебель и листья - сжигались на костре. Просто выбросить их считалось неуважением к священному растению. "Господину великому, духу гор", - благодарил ва-панцуй невидимое божество природы, подарившее ему это богатство. Не забывал он оставить на стволах кедров и условные знаки. Корневщики, которые могли прийти сюда когда-нибудь, должны знать, что здесь в свое время был найден панцуй. Где-то неподалеку может расти его потомство, - значит, следует быть более внимательным. При благоприятных условиях самосев семян женьшеня может создавать целую колонию растений разного возраста. Такие "семьи" состоят чаще всего из трех-пяти растений. Имелось сообщение о находке в одном местообитании 52 корней женьшеня. По сведениям корневщиков, в тайге встречаются "семьи" и в 100 корней. 

Известно, что проводник В. К. Арсеньева гольд Дерсу Узала однажды подарил ему "семью" из 22 корней, пересаженных им в начале 1890-х годов в глухое таежное место в верховьях р. Лефу. Арсеньев обозначил с его слов место расположения и все приметы на карте и сделал записи в своей записной книжке, но так и не выбрал времени сходить за этим богатством. Книжка эта затерялась, умер соратник Арсеньева Дерсу Узала, не стало и самого ученого. Уникальная колония Дерсу Узала за прошедшие восемьдесят пять лет могла очень разрастись. И до сих пор многие хотят разыскать этот необычный таежный клад. 

Корни, найденные в Уссурийской тайге, достигали в отдельных случаях 100-200 г. Самым большим корням - самородкам, редким, как крупные алмазы, - на Востоке принято давать собственные имена, например: "Великий отшельник", "Император", "Уссурийский старец" и т.д. Считается, что подобные корни, размером с человеческую руку от кисти до локтя, попадаются не чаще чем один раз в 30- 50 лет. 

Наиболее крупными дикорастущими корнями считались корни в 400-600 г. Возраст таких корней достигает 350 лет и более. В 1905 г. при укладке железной дороги на Сучан в тайге был найден корень весом полтора фунта {600 г), который искатель продал в Шанхае за пять тысяч долларов. По слухам, за этим корнем охотились многие торговцы, которые пытались перекупить его за более высокую сумму. 

За последние десять лет в тайге Иманского района Приморского края были обнаружены корни весом по 320 г и 260 г. Специалисты определили их возраст в 300-350 лет. 

В 1980 г. охотником А. Курика в Уссурийской тайге был найден корень весом 419 г. 

В старину в китайском городе Инкоу, центре торговли женьшенем, за панцуй платили "три золота" или "двести серебра", иначе говоря, против одной весовой единицы женьшеня выставлялись три таких же веса золота или двести весовых единиц серебра. В отдельные годы за один вес женьшеня давалось шестнадцать тех же весовых частей золота. Особенно дорого ценился семилистый корень. Но наживались на женьшене скупщики и перекупщики корней, тогда как сам искатель получал сравнительно небольшую сумму. 

В начале XVIII в. китайским императором была введена монополия на приемку женьшеня. Приемщи-ки были опытными людьми. Если искатель женьшеня пытался их обмануть, заделывая в шейку корня дробину для увеличения веса, или сдавал "сеяный" или дорощенный на своей плантации корень, сдатчика отдавали под суд и строго наказывали. Наиболее ценные корни поступали во дворец императора, те, что похуже, продавались по высоким ценам состоятельным людям. 

На Востоке выше всего ценились три сокровища дальневосточной тайги: корень женьшеня, усы и когти тигра, сваренные и высушенные панты пятнистого оленя. Они считались наиболее ценными подарками к дню свадьбы или для особо почетных гостей, потому что из них готовились "эликсиры жизни, возвращающие человеку силу и молодость". 

Но как можно сохранить добываемые с таким трудом корни женьшеня? Корни, собираемые в тайге или на плантации, идут в сушку, или, другими словами, в консервацию, при которой качество их не должно изменяться по сравнению со свежими корнями. 

Среди высушенных корней на Востоке различают красные и белые, что зависит от способа их обработки. Чтобы получить красный корень, его в течение часа обрабатывают парами кипящей воды, затем сушат днем на солнце, а ночью над легким огнем. При этом крахмал в корне превращается в клейстер, а корень становится твердым, полупрозрачным и приобретает красно-коричневый цвет. 

Белый корень ценится ниже красного и приготовляется путем сушки на солнце. В совхозе "Женьшень" (Приморский край) сушка корней ведется без предварительного пропаривания в хорошо вентилируемых калориферных сушилках при температуре от 40 до 60 °С. Влажность их после сушки не должна превышать 10%. Крупные корни перед сушкой разрезают на пластинки. Высушенные таким способом корни называются "белыми". 

По исследованиям дальневосточных ученых, красные корни сохраняют в себе значительно больше биологически активных веществ (почти вдвое), чем белые. . . .